«Вся моя жизнь...» Алтайский журналист написал 20 тысяч страниц дневника
Виктора Денисова знают в крае многие. И не только как журналиста-профессионала, возглавлявшего долгие годы краевой СЖ, но и как замечательного филофониста - коллекционера, автора очерков и радиопередач о композиторах, поэтах-песенниках.
Пролог
Сегодня же мы сообщим об удивительном факте его биографии. Но не станем сразу раскрывать интригу и начнем с рассказа о детстве нашего героя.
- Виктор Васильевич, вы родились на Алтае?
- Да, в прекрасном селе Мельница (сейчас Первомайского района). А раз мельница в селе, значит, река была перегорожена. Чему мы, ребятишки, очень радовались: уж очень любили летом в запруде купаться. По семнадцать раз в день, - смеется собеседник. - Но порой с бугра мы с братом Васей с завистью на друзей поглядывали - когда приходилось нам полоть просо. А вот на покос я любил ходить! Мы с детства были приучены к труду, ведь семья была большая. Мама родила одиннадцать детей, но выжило только пять братьев.
Мой отец прошел всю войну, брат Михаил умер в госпитале, а Иван освобождал Польшу, брал Берлин. Когда Иван вернулся домой, то привез патефон, пластинки и еще дневник в черном переплете. Меня заинтересовали записи в нем: брат рассказывал, как выезжали на стрельбы, описывал командиров, вспоминал родину... Тощенький был дневник, страниц пятьдесят всего. Жаль, пропал потом.
- Именно эти записи брата подвигли вас на ведение дневника? Ведь родители были малограмотные?
- Мама писать-читать не умела совсем, а папа окончил лишь два класса. И тяги к литературе не было ни у кого в семье. Я начал писать дневник - рассказывал в нем про ребятишек, про ответы на уроках, про нелюбовь мою к арифметике...
- Давайте почитаем самые первые записи дневника!
- "1 января 1952 года. Новый год. Отец и мать уехали в город на свадьбу. Женится мой брат Иван. Нас дома было трое: я, Вася и Виктор Шиндряев. Погода плохая, дует ветер.
2 января 1952 года. Погода улучшилась. Днем сделали самокат и катались. Вечером баловались на нашей горе. Игра нам очень понравилась. Вечером я с ребятами проводил телефон, но однако передать песни через телефон нам не удалось, так как он говорил очень слабо. Деятельное участие принял в этом деле Васин Николай, мой друг".
- Телефон? Вы сами изготовили это чудо техники?
- Да, взяли провода, наушники... Я ставил пластинку на патефон, а друг в своем доме слушал. У нас электричества-то не было в селе, мы с керосинкой жили. Вот рука у меня обожжена, видите? Я читать очень любил, хотел перенести огонек, а горелка упала на рубашку - та заполыхала... Я остался жив потому, что мать в это время была в погребе и увидела сквозь щели пола пламя. Выскочила, потушила. Позже, когда я не слушался, она меня корила: "Витя, Витя, я ведь девять дней за тобой ходила!.."
- Родные, одноклассники знали о том, что вы ведете дневник?
- Знали. У меня было два увлечения - дневник и музыка. Почему я стал журналистом? Ко мне часто приходили гости послушать патефонную музыку. И возникала потребность описывать происходившее, рассказывать про интересных людей. Стал давать зарисовки в стенгазету. В 1955-м я приехал в Барнаул и устроился на "Трансмаш" - хотел познать себя как рабочего.
Продолжение
- Получается совсем по Горькому - вы пошли в люди? А была мысль, что творчество станет профессией?
- Нет, такой мысли не было. Хотя я начал публиковать свои рассказы в заводской многотиражке. Как-то встретился с писателем Иваном Кожевниковым и он предложил мне попробовать силы в "Молодежи Алтая". Там я познакомился с Марком Юдалевичем. Но скоро пришла пора идти в армию... Служба на Дальнем Востоке была очень интересной. Я летал стрелком-радистом на Ил-28.
Был период холодной войны. И когда заместитель командира узнал о том, что я веду дневник, то вызвал меня на допрос. Он прочитал мои воспоминания о родном селе, речке, детских играх, стариках-старушках. Но был майор, видно, мужик недалекий: "Грустишь-горюешь, что тебя забрали от родимых мест? Раз есть время на воспоминания, значит, тебе не остается времени для службы!" Спрашиваю: "Какие у вас основания, товарищ майор?.. В чем вы меня обвиняете? Я летаю прекрасно, выполняю все задания. В дневнике не выдаю тайны - куда мы летаем, на какой высоте и какие наши координаты. Я не провожу параллель между собой и великими писателями, но все начинали писать с дневников. Я, может, и не стану писателем, но придет время - о вас напишу плохо в своем дневнике!"
- И написали?
- Я написал три книги, сейчас работаю над романом "Как долго я тебя искал". И майора того я таки упомянул в одной из книг! Рассказал в ней про такой случай. Однажды, когда я отличился в стрельбах, тот майор подошел и спросил: "Матрос Денисов, вы желаете домой поехать? Тогда дайте мне почитать ваш дневник".
- Но дневник ведь дело личное...
- Дело в том, что в нашей части имелась хорошая библиотека, и я в дневник выписывал фрагменты из произведений Эмиля Золя. Они-то ему и понравились! Я майору говорю - идите, мол, в библиотеку и читайте там! Он спрашивает: "А почему ты об этом пишешь?" Я ему хитро отвечаю: "Потому что я себя готовлю, поставил цель, товарищ майор, найти такую жену, чтобы на других больше не заглядываться" (смеется).
- Знаю, что и после службы дневник вести вы не перестали. Почему?
- А тяга! Вот порой я приезжаю с дачи уставший и вроде бы в тягость, что я взял такое бремя на себя. Но не могу не описать день: такое ощущение, будто я не поем. В дневниках отражается вся моя жизнь... Все в моей жизни...
Считаю, что журналисту не просто полезно, а необходимо вести дневник. Вот я начинал работать на производстве - описывал товарищей по труду, давал портретные характеристики, рассказывал о конфликтах и радостных событиях. С флота я привез дневники, наполненные размышлениями, жизненными планами.
После встречи с Кожевниковым и Юдалевичем я поставил перед собой заветную цель стать журналистом. Жила наша семья - к тому времени я нашел-таки красавицу жену! - поначалу очень бедно: восемь лет ютились в 12-метровой комнате барака. Я работал слесарем-сборщиком, заочно учился, писал по ночам...
Потом перешел на завод агрегатов, организовал там многотиражную газету. Меня пригласили работать в горком партии - признаюсь, туда я шел с большой неохотой: учился ведь на журналиста, а не писать доклады для деятелей. Но пошел, потому что тогда, в начале семидесятых, готовилось постановление ЦК КПСС о создании газеты "Вечерний Барнаул". Меня прочили в ее редакторы. Но не случилось. Из горкома я ушел в "Молодежь Алтая", причем "насильным путем": стал хуже выполнять обязанности, специально приходил на работу без галстука (что было недопустимо). Меня посылали на юг - я игнорировал женщин, объяснял товарищам, что у меня очень красивая любимая жена. Я даже продукты не брал в спецраспределителе! Жена спрашивала: "Витя, ты почему не носишь продукты как все, есть-то у нас нечего?" - "Мы будем получать колбасу-деликатесы, а народ ничего такого не видит!" Я был белой вороной...
В "МА" трудился завотделом пропаганды, потом меня "двинули" председателем Союза журналистов края. Но общественная работа имеет положительные стороны: мне повезло встретиться с К. Симоновым, Н. Богословским, К. Шульженко, Р. Сикорой, Р. Гамзатовым, П. Капицей,
В. Татарским. К Владимиру Бунчикову я приезжал как к отцу родному, он бывал на Алтае - мы дружили с ним почти 30 лет. Память о всех этих встречах тоже хранят мои дневники... Позже я был 15 лет редактором "Вестника экологии", и снова меня избирали председателем СЖ края.
Вместо эпилога
Виктор Васильевич смог показать мне лишь малую толику своих богатств. Одно лишь их перечисление займет немало времени и места: "Только Бунчикова и Нечаева - 600 записей, всего же в фонотеке 25 тысяч песен. Фонограмм - 450... 68 фотоальбомов... патефонных пластинок - 3000..." Остановимся на этом, вернемся к главной теме.
- Виктор Васильевич, все 68 лет - с 1952-го - нашли отражение в дневниках?
- Конечно же! И про старую гвардию "АП" есть тоже. А вот вчера записал: "... звонила корреспондент "АП"... - улыбается он. - На момент нашей с вами встречи имеется 20 619 страниц дневниковых записей - в общих тетрадях, напечатанных на машинке и набранных на компьютере. Сколько я буду жить, столько буду вести дневник.
Не могла я не задать любимой жене Виктора Васильевича такой вопрос: "Сталина Петровна, вы всегда поддерживаете увлечение мужа?" - "Конечно, конечно! - ответила она. - Он меня просвещал, научил любить русскую песню. Много узнаю полезного от мужа. Сейчас он мне с компьютером помогает..." - "Нет, ты мне больше помогаешь!" - воскликнул Виктор Васильевич.
* * *
О фантастическом факте ведения личного дневника в течение 68 лет я сообщила основателю ресурса "Прожито" Михаилу Мельниченко. На этом сайте представлено сейчас порядка 4 тысяч дневников. Но даже Мельниченко удивился "денисовскому феномену"...
