Сергей Курихин: "Прокурор области сводит счеты со мной и моей семьей"
Сергей Филипенко может использовать прокуратуру Саратовской области в своих личных интересах, основанных на жажде мести и желании свести счеты с политическим оппонентом.
К такому "непроцессуальному" выводу можно прийти на основании недавнего экзерсиса надзорного ведомства в виде отказа от обвинения по уголовному делу о клевете ныне бывшего сотрудника пиар-агентства "Общественное мнение" Сергея Вилкова.
Положение вещей, когда прокуратура подчиняется не закону и здравому смыслу, а субъективным антипатиям своего руководителя, будет выглядеть дикостью в любом регионе страны, кроме нашего. В нашем, судя по всему, теперь возможно и не такое.
Дело о клевете, распространенной о депутате Саратовской областной думы и издателе ИА "Взгляд-инфо" Сергее Курихине, возбуждено летом 2015 года, и несколько раз возвращалось на новое рассмотрение - каждый раз по новым причинам.
Тогда это было следствием правосудия Василия Тарасова и Виктора Журавлева, которые так же, как и нынешнее руководство областной прокуратуры, не воспринимали критику в медиа.
Многие юристы в тот момент отмечали, что уголовное дело Вилкова использовалось как элемент давления на депутата. Однако в конечном итоге оправдательный приговор суда первой инстанции был отменен президиумом Саратовского областного суда.
Новое рассмотрение продолжилось в судебном участке №1 мирового суда Фрунзенского района.
Отказаться от обвинений в отношении экс-работника "ОМ" прокуратура могла неоднократно. Но на протяжении всей четырехлетней истории уголовного дела не сомневалась в наличии в действиях Вилкова состава преступления.
"Просветление" наступило неожиданно, на третьем по счету "витке" затяжного процесса и на этапе прений.
Политически мотивированное решение озвучил государственный обвинитель Андрей Сухоручкин, в течение всего процесса настолько демонстративно выступавший с позиций защиты подсудимого, что, если бы не процессуальные формальности, вполне мог заменить собой адвоката Романа Миронова, оставив его без работы и гонорара.
Вряд ли гособвинитель мог без стеснения нарушать принцип состязательности сторон без санкции высочайшего руководства, иначе ему пришлось бы до конца карьеры объясняться перед коллегами и общественностью и восстанавливать свою репутацию.
Особое беспокойство вызывает и то, что конституционная норма, запрещающая публично называть гражданина бандитом, убийцей и иными порочащими именами, если об этом нет соответствующего решения суда, кажется, впервые подверглась девальвации со стороны прокуратуры, призванной защищать закон и гражданские права.
Сухоручкин объявил, что при размещении порочащей депутата информации Вилков не должен был проверять эти сведения, так как выступал не в качестве журналиста, а в качестве физического лица, а потому вины в его действиях нет.
Позиция прокуратуры в данном случае была для суда обязательной, став основанием для прекращения уголовного дела судьей Юлией Павловой.
Логика подчиненных Филипенко не выдерживает критики, поскольку по сути лишает гражданина конституционного права на защиту и создает опасный прецедент для серийного производства фейков и политических провокаций.
Довод о том, что Вилков распространял клеветнические сведения не как журналист, а просто как обыватель, по нашему мнению, несостоятелен.
Перед лицом закона клевета остается клеветой вне зависимости от профессионального статуса подозреваемого на момент совершения преступления, о чем свидетельствует уже сформированная судебная практика.
Особое беспокойство вызывает и то, что конституционная норма, запрещающая публично называть гражданина бандитом, убийцей и иными порочащими именами, если об этом нет соответствующего решения суда, кажется, впервые подверглась девальвации со стороны прокуратуры, призванной защищать закон и гражданские права.
При рассмотрении аналогичных случаев, имевших место, в том числе, и в Саратовской области, эта норма не ставилась под сомнение. Получается, что закон и правовая позиция, в зависимости от персоны потерпевшего, сильно меняются и применяются по-разному, что обусловлено не интересами закона, а выяснением отношений и личными антипатиями?
Это закономерно порождает справедливые упреки в двойных стандартах: к примеру, клану Алешиных "все дозволено", тогда как другие, при прочих равных, рискуют пасть жертвами "законности" по-филипенковски.
И такое, как показали так называемая земельная ревизия и другие популистские начинания прокурора области, происходило не раз.
Отказ же от обвинения человека, который привлекался к уголовной ответственности за хранение оружия, к административной - за распространение экстремистской литературы и демонстрацию нацисткой символики, распространявшего оскорбительный коллаж Богородицы и Христа, изображение президента России в цветах радуги, а также одобрявшего погром посольства РФ на Украине, подрыв православных храмов, проявлявшего неуважение к ветеранам, - такой шаг, на наш взгляд, многое говорит о самом Сергее Филипенко.
Свое мнение относительно "каминг-аута" областной прокуратуры и связанной с ним правовой коллизии высказал Сергей Курихин:
"В средствах массовой информации пишут, что я проиграл суд, на самом деле никакого суда не случилось.
"По моей информации, в областной прокуратуре создана целая рабочая группа, которая занимается поиском моих активов и активов моих родственников, но за полтора года эта группа так и не смогла ничего найти, хотя "анонсы" были".
Прокуратура на этапе прений отказалась от обвинения, хотя четыре года охотно его поддерживала. До этого в ходе заседаний государственный обвинитель, несмотря на очевидные корпоративные и имиджевые риски, просил суд вернуть дело прокурору - якобы для устранения препятствий в его рассмотрении, которых, как понимали участники процесса, не было.
После провала с идеей возвращения уголовного дела последовал отказ от обвинения. Странность такого шага бросается в глаза и вызывает недоумение у многих работников правоохранительной системы.
Полагаю, что такие действия - это месть руководителя прокуратуры, который, как многим известно, недоволен моей депутатской деятельностью в защиту интересов предпринимателей, моей позицией, что прокуроры в Саратовской области в погоне за количественными показателями подменяют органы государственного контроля, создают избыточное давление на бизнес, а некоторыми мерами разрушают сложившиеся правовые отношения, что негативно сказывается на целых отраслях саратовской экономики.
Многие примеры таких фактов уже на слуху, а с некоторыми еще придется ознакомить жителей региона и вышестоящие инстанции.
Следствием такой позиции стало то, что уже около полутора лет прокуратурой предпринимаются попытки дискредитации моего имени, ведутся поиски любого компрометирующего материала. И не только в отношении меня, но и моей семьи, родителей.
По моей информации, в областной прокуратуре создана целая рабочая группа, которая занимается поиском моих активов и активов моих родственников, но за полтора года эта группа так и не смогла ничего найти, хотя "анонсы" были.
Любые коммерческие проекты, которые имеют ко мне хоть малейшее отношение, подвергаются пристальному анализу прокуроров с целью оспаривания в суде.
Ради этого совершен ряд провокаций - например, написаны анонимки, по которым было незаконно возбуждено уголовное дело. Проверочный материал из прокуратуры был отправлен специально в мой день рождения, что дополняет психологический портрет отправителя.
Иной раз доходит до смешного. Например, Сергей Владимирович, как мне сообщали, всерьез считает меня причастным к появлению в интернете коллажей, где он изображен в образе короля российской поп-сцены, и даже к каким-то комментариям на форумах. Такое восприятие действительности и окружающих у руководителя прокуратуры области не может не вызывать беспокойство.
Отказ от обвинения не стал для меня неожиданностью, особенно учитывая поведение представителей прокуратуры в суде. Гособвинитель является самостоятельным субъектом в судебном процессе, но когда Сухоручкин часто выбегал из зала заседаний и говорил по телефону, а в суде при этом еще постоянно присутствовали прокуроры Бахтеева и Акчурина, контролирующие действия Сухоручкина, многое становилось понятным.
Это было не столь сложное дело, и даже на рассмотрении более серьезных дел редко когда присутствует несколько гособвинителей. И три этих работника, получая большую по саратовским меркам зарплату, тратили государственное время и деньги на уголовное дело с целью отказа от обвинения.
По всей видимости, численность аппарата прокуратуры явно избыточна и требует оптимизации, если позволяются такие вещи. И всем этим "парадом", как я считаю, руководит Сергей Филипенко, сводя со мной личные счеты.
Я уже неоднократно публично давал оценку личности Сергея Вилкова и его сподвижникам, целям и методам. Поэтому со своей стороны могу только пожалеть человека, который для сведения своих личных счетов поддерживает носителей подобного рода общественных настроений.
Теперь, после такого решения, вместо сдерживающего фактора той антигосударственной грязи, которую позволяют себе отдельные элементы в СМИ и соцсетях, и объектом которой стал, в том числе, и я, приняв удар на себя, прокуратура поступила ровно наоборот - дала, на мой взгляд, этой грязи карт-бланш на то, чтобы попирать закон, общественные и государственные интересы.
Жаль, что в конечном итоге расходы на работу государственного аппарата при рассмотрении данного дела, убытки казны не будут возложены именно на Сергея Филипенко и его подчиненных, которые таким образом завершили рассмотрение дела", - отметил Сергей Курихин.
Дело "Торэкса". Вдова бизнесмена выиграла второй суд у изданий Колобродова
Во Фрунзенском районном суде сегодня завершилось рассмотрение очередного иска
8 октября 16:16 4343
Решение суда по иску вдовы бизнесмена к "ОМ" Колобродова оставлено в силе
Сегодня Саратовский областной суд оставил без изменений решение по делу
27 сентября 17:07 4898
Суд обязал издание Колобродова удалить статьи о семье умершего бизнесмена
Вчера во Фрунзенском районном суде Саратова состоялось рассмотрение иска о защите чести
4 июля 10:10 6101
