Эпидемия не уходит. Личный счет Бухтоярова в борьбе за каждую жизнь еще не закрыт
"За самоотверженность, проявленную при исполнении профессионального долга" - строка из наградных документов, строгая и лаконичная, словно боевым орденом награждают Максима Бухтоярова, заведующего отделением анестезиологии и реанимации горбольницы № 5 Барнаула, которую людям уже привычнее называть ковидным госпиталем.
На грани
Увы, эпидемия не уходит. Врачи прогнозируют третью ее волну. Это значит, что личный счет Бухтоярова в борьбе за каждую доверенную ему жизнь еще не закрыт.
- Максим Петрович, почему вы выбрали самую сложную и рискованную область медицины? Это династическое решение?
- Нет, мои мама и папа отношения к медицине не имеют. Но в детстве у меня был хороший друг, мы как братья с ним росли. А его родители - врачи. Я поступил в мединститут, глядя на них. На старших курсах работал на скорой помощи и чувствовал себя спасателем. Так понял, что экстренные службы, анестезиология-реаниматология - мое призвание.
- 5-я городская первой в крае встала на борьбу с ковидом. Врачи вашей специальности ушли в красные зоны. Сложно ли было адаптироваться?
- Да. Реанимацию больницы весной 2020 года срочно развернули с 6 до 33 коек - для оказания помощи больным с дыхательной недостаточностью. Коллектив тоже вырос за счет медиков из других больниц. Все было непривычным, начиная с герметичных костюмов. Запотевающие очки, уши, закрытые шапочками и капюшонами, отчего сложно прослушать больного фонендоскопом. Много было технических моментов, которые со временем мы научились преодолевать.
- Анестезиолог-реаниматолог первым встречает человека, которого надо спасать. Не боитесь того, что он не обследован и, возможно, инфицирован опасной инфекцией, мало ли их и помимо ковида?
- Страха нет, есть настороженность как часть профессии. Раньше я не болел ни гриппом, ни другими инфекционными заболеваниями. Когда пришел ковид, был уверен, что и он меня не возьмет. Но, увы, заболел, перенес пневмонию и понял, что эта инфекция более серьезна, чем все виденное нами ранее. Есть уже среди моих коллег переболевшие повторно. Работа наша тем и сложна, что приходится работать на грани жизни и смерти.
- Можно ли привыкнуть к тому, что не всех удается спасти?
- Нельзя. Увы, потери есть и среди пациентов, и среди врачей. И каждая переживается остро и тщательно анализируется: все ли было сделано для спасения человека, в полном ли объеме? И, даже точно зная, что все возможное и даже сверх того, на личном уровне остаешься один на один с чувством вины - не вытянули, не смогли. С опытом учишься переживать психотравмы профессионально. А молодым врачам нужна поддержка. Докторов начинающих, которые приходят в наш коллектив, я учу, чтобы к каждому пациенту они относились так, как будто это их родной человек. С любовью и милосердием.
Нужный "файл"
- Я была потрясена, узнав, что средняя продолжительность жизни врача - реаниматолога-анестезиолога - 50 лет. Слишком высокая группа риска?
- Ну да, профессия наша полна стресс-факторов. Мы же не машины, на больших нагрузках случаются и выгорания, и болезни. В пик эпидемии, например, я работал по такому циклу: с утра как заведующий отделением, затем шел в красную зону к больным, дежурил как доктор, а затем снова решал оргвопросы. Мозг не выключался даже тогда, когда уходил домой. Однажды, усталый, иду по улице, рассматриваю на автомате шею случайного прохожего и думаю, какие сложности могут возникнуть при интубации, если он вдруг попадет к нам...
- А как поменять картинку в голове? Переключиться?
- Природа помогает, семья. Моя жена тоже врач, ей не нужно объяснять сложности нашей работы. Читаю в основном литературу медицинскую. Художественные книжки тоже люблю, но они для меня как сонное средство. Обычно на пятой странице засыпаю.
- Вот вернули вы человека к жизни, передали его из реанимации в общую палату, он выздоровел и благодарит лечащего врача, а не того, кто стоял у его изголовья в критический момент. Вам не обидно?
- Выздоровление пациента - лучшая награда для врача. Ведь это значит, что свое дело я сделал на отлично, у меня все получилось. И кстати, нам тоже спасибо говорят, пишут благодарности. Приятно, конечно.
- Считается, что анестезиологи-реаниматологи немного экстрасенсы. В том смысле, что чувствуют биополем ли, интуицией, как пойдет лечение конкретного пациента. Это и впрямь что-то метафизическое?
- Скорее опыт. Он накапливается, и мозг, как компьютер, выдает тебе нужный "файл" в определенный момент, когда спасаем человека с острой патологией. В случае спонтанного пневмоторакса, например, счет идет на секунды, опытный врач работает автоматически, зная, что надо делать в каждый миг времени.
- Почему ваши коллеги всегда осторожны в прогнозах?
- Врачам точно известен процент осложнений, цифры статистики при той или иной патологии. Но стопроцентной гарантии не даст ни один из нас. Никогда. Потому что нет предсказуемых болезней. Бывает, у молодого пациента, который по всем показателям должен вскоре выздороветь, что-то вдруг идет не так и спасти его по объективным причинам не удается. А вот недавний случай из практики. Бабушке 90 лет, у нее инсульт, к которому присоединилась еще и пневмония. Делаем все возможное, стараемся, вытягиваем ее, понимая, конечно, что ресурс организма в столь почтенном возрасте весьма ограничен. Но пациентка идет на поправку, чему мы очень рады, конечно.
Над биологией
- Люди устроены одинаково. И врачи знают, как действует на организм тот или иной препарат. Почему же результат реанимации у одного пациента прекрасный, а у другого - никакой?
- Если поместить в одинаковые условия трех человек с равным уровнем здоровья, исходы лечения у всех будут разными. Влияет множество факторов - стадия болезни, наличие хронических заболеваний, наследственность, прописанная ДНК-кодом, и еще, думаю, что-то. Над биологической составляющей.
- Помогают высшие силы, хотите сказать?
- Мы не можем ни измерить, ни увидеть их. И ни один из людей, которых доктора успешно вывели из состояния клинической смерти, не сказал нам про свет в конце тоннеля или голоса ангелов. По крайней мере, я ни разу не слышал такого за свою практику. Между тем мир очень сложен. Природа имеет большое значение, но духовная часть сущности человеческой - не меньшее. Возможно, интуиция или биополе, как вы говорите, как раз и даны нам, чтобы ощутить и понять это.
- Просматривается ли конец истории с коронавирусом?
- Сейчас это уже не к врачам вопрос, хотя мы спасаем и будем спасать тех, кто нуждается в помощи. У человечества по большому счету есть лишь два способа закончить эпидемию, третья волна которой уже идет. Первый - долгий, растянутый на несколько лет: переболеть всей планетой и получить в итоге абсолютный коллективный иммунитет. Второй - короткий, эффективный и целесообразный: вакцинация, доступная сейчас каждому жителю края и России. Однако люди не торопятся в прививочные кабинеты. Но при этом уже разрешены массовые мероприятия, начались отпуска. Рановато расслабились. Есть надежда, что новая вспышка пройдет легче, чем первые две, ведь прививками уже сформирована иммунная прослойка, близкая к 60%. Однако как доктор советую: берегите себя и своих близких, привейтесь, если вы еще не сделали этого.
Справка
В честь Дня медработника 45 врачей, фельдшеров и медсестер региона удостоены наград России - ордена Почета, медали Луки Крымского, почетных званий "Заслуженный врач РФ" и "Заслуженный работник здравоохранения РФ", Благодарственного письма Президента России; и Алтайского края - ордена "За заслуги перед Алтайским краем", почетного звания "Заслуженный работник здравоохранения Алтайского края", медали "За честь и мужество".
