Алехин и Сибирь
В мае 1921 года будущий чемпион мира Александр Алехин и его новая супруга, швейцарская социал-демократка, миниатюрная миловидная дама по имени Анна-Лиз Рюгг, выехали за границу. Так началась кочевая жизнь гения шахмат: он исколесит почти всю Западную Европу, будет играть и давать сеансы в США, Канаде, южноамериканских странах и так далее.
Но, еще и не покинув родину, Алехин попутешествовал и по бескрайним просторам Российской империи (а затем и Советской России), отметился как сеансер в Киеве, Казани, Одессе, Архангельске... А не побывал ли он в те годы и в нашей сибирской сторонке? Да, побывал! Но давайте по порядку...
Не дальше Омска
Летом 1920-го будущий король шахмат вступил в незадолго до этого созданный Коммунистический интернационал, объединивший компартии различных стран. А полгода спустя члены исполкома Коминтерна и его зарубежные гости отправились в марафонскую железнодорожную агитационную поездку по городам Советской России. И Алехин, прекрасно владевший основными европейскими языками, участвовал в этой поездке в качестве переводчика. Как только железнодорожный состав прибывал на какую-нибудь крупную станцию, коминтерновцы шли в народ, на заводы, встречались с рабочими, устраивали митинги... Успевай, переводчик Алехин, переводи!
Взяв старт в Москве, агитационный эшелон доехал до Урала, далее проследовал в Тюмень, затем - в быстроразвивающийся сибирский город Омск. То, что на тамошних предприятиях вместе с иностранцами побывал и первый чемпион РСФСР по шахматам, не осталось не замеченным местными СМИ, причем сибирским газетчикам Алехин представился как помощник сопровождавшего делегацию Коминтерна политкомиссара. А далее агитпоезд отправился в Челябинск и Златоуст и с Южного Урала вернулся в Белокаменную...
Кстати, среди иностранных участниц поездки была и Анна-Лиз. Как раз по ходу этой коминтерновской акции, под стук вагонных колес и завязался роман швейцарской социал-демократки с высокорослым переводчиком делегации. И 15 марта 1921-го они сочетались браком в Москве...
А теперь зададимся вопросом: почему же коминтерновский поезд тогда не поехал по Транссибу в новый пролетарский административно-политический центр, где располагался и Сибревком, - Новониколаевск (с 1925-го - Новосибирск), откуда эшелон мог бы и завернуть по чугунке, проложенной семь лет назад, в столицу Алтайской губернии Барнаул? Очевидно, причина в том, что Новониколаевску в те дни было не до митингов в честь Коминтерна... Вступая в новый, 1921 год, будущая столица Западно-Сибирского края еще не полностью искоренила эпидемию сыпного тифа, имели место и вспышки холеры, люди бежали из города в сельскую местность, плохо работали госучреждения, включая и крупнейший в необъятном регионе железнодорожный узел... Ну какие еще тут иностранные гости?! И вот по здравому решению ответственных работников в Белокаменной, определявших маршрут коминтерновского эшелона, тот дальше Омска в бескрайние сибирские просторы и не углубился...
Одноклассник, эвакуированный в Барнаул
Возможно, Алехин никогда ничего и не слышал о сибирском городе Барнауле, но так случилось, что на старинных кладбищах столицы Алтайского края покоится прах двух человек, знавших и общавшихся с гениальным русским шахматистом.
Один из них - языковед-лексиколог, поэт и литературовед Дмитрий Кобяков, ему была посвящена наша публикация "Жил по соседству с гением шахмат" в прошлогоднем августовском выпуске "Игротеки". По устным воспоминаниям Дмитрия Юрьевича, он встретился с Алехиным в одном из знаменитых кофе Монпарнаса. Они даже сгоняли партийку, которую, со слов Кобякова, чемпион мира просадил будучи сильно под градусом. Напомним, что Кобяков, как и Алехин, отдал в Париже дань масонству, и они могли пересечься и на общих для русских лож братских агапах, то есть совместных трапезах. Но это уже из области догадок, скорее всего, знакомство Кобякова с чемпионом мира было шапочным...
Другое дело - учредивший в 1919-м вместе с Сергеем Есениным и Анатолием Мариенгофом знаменитый "Орден имажинистов" Вадим Шершеневич. В 1930-е этот видный деятель русского культурного авангарда, поэт, драматург и переводчик, работал над книгой "Великолепный очевидец", изданной лишь много лет спустя, в 1990-м. Одна из глав этих мемуаров посвящена "вышедшим из недр" московской частной гимназии, основанной Львом Поливановым, видным писателям и поэтам. И вот там Шершеневич упомянул, что в одном классе с ним "рядом на парте просидел все гимназические годы и гроссмейстер, чемпион шахматного мира Александр Александрович Алехин". Так что же, выходит, Вадим и Александр сидели за одной партой? Не совсем так... Тщательно изучивший этот период жизни великого шахматиста мой московский коллега, историк Сергей Воронков, сообщил ведущему "Игротеки", что с четвертого класса соседом по парте будущего чемпиона мира был Георгий Римский-Корсаков (родственник великого композитора), а начиная с пятого класса и до окончания гимназии в 1910-м - Павел Попов, ставший видным философом, профессором. Оба оставили интереснейшие воспоминания о своем знаменитом однокашнике. Тогда как Вадим ограничился одной-единственной вышепроцитированной строкой, а впрочем, в "Великолепном очевидце" он крайне скупо пишет и о других учениках престижной Поливановской гимназии, в которой учились дети дворянского происхождения и обучение было весьма дорогостоящим. Добавим, что Вадим, сын профессора-юриста Московского университета и депутата I Государственной думы Габриэля Шершеневича, по всей видимости, не был любителем шахмат в отличие от таких знаковых фигур Серебряного века, как Александр Блок, Андрей Белый (также окончивший знаменитую Поливановскую гимназию), Георгий Чулков...
Осенью 1941-го бывший вождь имажинистов был эвакуирован в столицу Алтайского края, и в ряде оцифрованных публикаций можно прочесть, что Шершеневич прибыл в Барнаул одновременно с труппой Камерного театра, с которым он ранее сотрудничал как переводчик пьес. Но московский Камерный эвакуировался в краевую столицу позже, в апреле 42-го... Отличный чтец-декламатор, обладавший, по свидетельству современников, бархатным голосом, Вадим участвовал в литературных концертах в военных госпиталях и перед коллективами прибывавших из европейской части страны и рекордными темпами воссоздававшихся оборонных предприятий. И в одном из барнаульских госпиталей 18 мая 1942-го этот необыкновенный трудоголик и жизнелюб встретил свой смертный час - быстро сгорел от двухстороннего туберкулеза легких, поздно диагностированного врачами, лечившими московскую знаменитость от тифа. Похоронили Вадима на Булыгинском кладбище.
...Из воспоминаний Георгия Римского-Корсакова (в 1933-м в период паспортизации мудро ставшего просто Корсаковым, скрывая свое родство со старинным дворянским родом): "На всех уроках, кроме латинского языка, Алехин... играл шахматные партии "на расстоянии" (то есть в турнирах по переписке. - Авт.)... Весь углубленный в свои шахматные дела, Алехин настолько исключался из окружающей его среды, что не всегда ясно сознавал, где он находится и какой идет урок. Бывало, вдруг начнет вставать из-за парты. Класс затихал и напряженно ждал, что будет дальше. Постояв немного с растерянным видом и покрутив свой рыжий чуб, Алехин вдруг издавал радостное "ага!", быстро хватал ручку и записывал придуманный ход".
Уже будучи мировой шахматной величиной, Алехин опубликовал несколько задач и этюдов, и наверняка какие-то из них были задуманы им еще на уроках в гимназии. Как, возможно, вот эта знаменитая головоломка.
Мат в три хода
1. Фf5! C:f5. 2. Ла7+ Кр:e6. 3. Kf4x (или 2...Кр:g6, Kpg8-3. Лg7x).
