Житель Алтайского края встречался и вел переписку со Львом Толстым
Не так давно "Алтайская правда" рассказала об организаторе кооперативного движения на Алтае Николае Изюмченко. Оказалось, что кроме него со Львом Толстым встречался и вел переписку еще один наш земляк...
"Я бедный, неученый, рабочий человек и шлю вам этот хаос набросанных мыслей..." - такими словами сопроводил посланную осенью 1903-го Льву Толстому "статейку" колесник Василий Ермохин. Классика заинтересовали духовные поиски самородка из народа, завязалась переписка, случилась и встреча...
Самородок
Об удивительной судьбе колесника Ермохина почти шестьдесят лет назад рассказал Александр Шифман - советский литературовед, доктор филологических наук, видный исследователь творчества Льва Толстого. Именно этот замечательный ученый впервые опубликовал переписку Толстого с Ермохиным.
Так кем же был колесник со Скучной улицы из "Покровской Слободы, проть Саратова"? Вот что он рассказал о себе в письме Льву Толстому:
"Я крестьянин Симбирской губ., Буинского уезда, из дер. Аркаевой. Мне уже 45 лет. Семья моя состоит из пяти человек. Кроме меня - жена (больная), два сына, первому девятнадцать лет (он у меня уродлив ногами), другому семнадцать лет. Затем две девочки, одной тринадцать лет, другой четыре года.
Только пять лет прошло, как я продал свой домишко и уехал из своей деревни со всей семьей. За это время я пожил два года в Посад-Дубовке, а последнее время нахожусь в Покровской Слободе, проть Саратова. Причина моего выезда из своей деревни та, что в нашей местности нет достаточной работы по моему ремеслу, да не только по моему, но и вообще мало. Я начал ходить на отхожие заработки с осьмнадцати лет и продолжал это вплоть до моего выезда - ежегодно; это мне страшно надоело, и я решился выехать со всей семьей и поселиться там, где мое занятие (колесное ремесло) было бы беспрерывно во весь год.
И вот я теперь этого добился, но лучше себе я этим ничего не сделал, но сделал да хуже. Теперь я работаю ежедневно во весь год, кроме праздников, по двенадцать часов в зимнее время и пятнадцать часов в летнее время, но нуждаюсь все так же, как я нуждался и в деревне, а кроме того, я теперь скитаюсь со своей семьей по дурным квартирам, а в деревне моя семья жила спокойно в своем доме, а ходил на стороне только я по летам, и не часто доводилось и по зимам, когда уж очень сильно прижимало нуждой. Теперь я с радостью бы вернул свою семью в деревню, где есть у меня и небольшой земельный надел, но никак не могу скопить для этого и одной сотни: и просто живем - из рук да прямо в рот".
Чем же смог заинтересовать великого Толстого наш герой? Почему писатель озаботился судьбой Ермохина, почему старался организовать публикацию трактатов Ермохина в толстых журналах? Уже по фрагментам размышлений колесника, приведенным Шифманом, становится ясен ответ на эти вопросы. Вот что пишет Ермохин о сострадании в трактате "Природа и нравственность":
"Мы сострадаем не только о тех страдальцах, которых мы видим, но и о тех, о страданиях которых мы только услышим, и, наконец, о тех, о страданиях которых мы узнаем из истории. Когда читаешь книжечку "Хижина дяди Тома" - это давно уже прошло, но у тебя дух спирается в гортани и книжечка выпадает из рук".
Как же могло случиться, что Ермохин встал на путь духовных исканий, читал Ницше, размышлял о смысле жизни, нравственности, любви? О своем духовном взрослении он рассказал в письме в ответ на просьбу Льва Толстого.
В 12 лет Василий Ермохин окончил третий класс начальной школы и до 19 охоты к чтению не имел. Хотя отец его, старообрядец, был грамотный и читал постоянно. Но вот в деревню приехал молодой учитель... "Я с ним и познакомился из зависти, - писал Ермохин, - как с человеком, отличным от нас, и от него получил я тот первый толчок, что нужно читать и какие именно книги нужно читать". История сохранила лишь имя педагога-просветителя - Михаил Северьянович. Позже случились в судьбе Ермохина фельдшер Петр Васильевич, односельчанин Александр Стрыгин. Собирались кружком, обсуждали прочитанное. Вероятно, читали не только разрешенную литературу, ибо "пошли обыски и нас разбили".
Сибирский след
В финале своей публикации, рассказывавшей о переписке Толстого с Ермохиным, Шифман обратился к читателям "Литературной России" с просьбой пролить свет на дальнейшую судьбу адресата писателя. И след колесника обнаружился в... Новосибирске! Более того, преподаватель Новосибирского пединститута Петр Дмитриевич Войтик разыскал потомков Ермохина, встретился с его сыном Степаном Васильевичем и дочерью Марией Васильевной. Именно сын рассказал о том, что он с отцом ездил к Толстому в Ясную Поляну.
В Новониколаевск Ермохины перебрались еще до 1910 года. Разумеется, первой мыслью любого краеведа стала бы эта: "А не бывал ли Ермохин на Алтае?" Минутным делом было пробить фамилию колесника по базам. Признаюсь, о базе "Мемориала" вспомнилось в последнюю очередь. Ведь нельзя же было репрессировать человека, которому благоволил сам Лев Толстой?.. Оказалось, можно:
- "Ермохин Александр Васильевич единоличник. Проживал: Уч-Пристанский р-н, с. Усть Чарышская Пристань".
- "Ермохин Василий Иванович. Родился в 1857 г., Симбирская губ.; русский; владелец колесной мастерской. Проживал: Уч-Пристанский р-н, с. Усть Чарышская Пристань".
- "Ермохин Степан Васильевич единоличник. Проживал: Уч-Пристанский р-н, с. Усть Чарышская Пристань".
Арестованы все они были в один день, 22 февраля 1930-го. И статья у них тоже была одна - ст. 58-10 УК.
Но не только мужчины семьи Ермохиных хлебнули лиха...
"Элемен Антисоветский"
Увы, в Усть-Пристани не осталось даже воспоминаний о семье колесника. Не удалось пока найти и следов его потомков в Новосибирске и Барнауле. Но известно, что после Нарыма жил Василий Ермохин в столице нашего края и умер в 1942-м в весьма почтенном возрасте, 86 лет. В Барнауле жил и его сын Александр Васильевич.
Но вернемся к Усть-Пристани... В "Выписке из списка кулацких хозяйств Уч-Пристанского района Бийского округа, подлежащих выселению и переселению" содержится информация о семье Ерохиных. Наверняка случилась ошибка в написании фамилии, ибо речь в документе идет определенно о наших героях. Ведь в графе "Основание переселения" значится: "Имел крупную колесную мастерскую, Элемен Антисоветский".
А вот и полный список высланной в Нарым семьи: "Ерохин Александр 35 л, отец Василий 73 л, сын Степан 38 л, сноха Алефтина 30 л, внучка Валентина 4 л, жена Пелагея 78 л, дочь Мария 30 л, дочь Раиса 19 л, дочь ДИНА 17 л, дочь Нина 15 л, дочь Лина 7 л, сын Виктор 6 л".
Этот список в архивных документах приводится не однажды и вызывает вопросы. Остается надеяться, что когда-нибудь мы узнаем, почему из всех Ермохиных была выделена Дина. И могли ли быть младшие Ермохины детьми колесника, или это его внуки?
Полагаю, что такой умный и самообразованный человек, как Василий Ермохин, и детей своих приучал к занятиям умственным. И кажется мне, что безропотно свою семью на заклание он отдать не мог. Подтверждение тому можно найти в документах.
Рассмотрим, например, "Заключение по жалобе Ермохина Степана Васильевича и Александра (2 брата)". Кстати, на первом листе документа сохранилась запись "ходатайствует дочь".
За что же репрессировали большую семью Ермохиных? Кроме того, что глава семьи был "Элемен Антисоветский" и имел колесную мастерскую, так он, оказывается, еще и наемную рабсилу применял: "Была в 1928 Басманова своей 7летней дочкой в качестве подсобнице по домашничеству. 3 мес 20 дней, за это получила 35 рублей". Виновен был Ермохин и в том, что "произвел торговлю лесоматериалами, давал маломощным кустарям на отработку". Но ведь не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: да, старой и больной жене колесника могла действительно быть нужна помощь "по домашничеству". И продать кому-то лесоматериал мог любой его имевший, почему нет?
К счастью, ходатайство Ермохиной К.С. было орготделом удовлетворено в августе 1934-го. Можно предположить, что ходатайство сие было убедительным: "Работали вместе с братом кустари колесники. Работников и учеников никогда не имели. В 1929 г. обложен индивидуально и выселен из дому, в 1931 выслан в Нарым. Просит восстановления.
Материал не подтверждает эксплуатацию наемного труда. Имеется протест от прокурора от 1930 о неправильном обложении индивидуально и о лишении избират. прав. И выслан не правильно. Лишен не правильно".
Кстати, в архиве сохранился и "Протест в порядке надзора бийского окружного прокурора", датированный июлем 1930-го. В нем по всем пунктам было доказано, что "хозяйство Ермохина надлежит исключению из индивидуального обложения, начисленный налог сложению, экспроприированное имущество возврату". Вероятно, в 1930-м протест не помог, но помог в 1934-м...
Наверное, любовь к чтению и умственным занятиям, а также жизненные установки, полученные от великого писателя, помогли Василию Ермохину сохранить свою семью в лихую годину испытаний. Но что стало с ценным семейным архивом, которым очень дорожил колесник? Увы, попытки питерских и новосибирских исследователей найти письма Льва Толстого не увенчались успехом. В блокадном Ленинграде погибла дочь Василия Ермохина - архив мог храниться у нее...
