75 лет назад героем газеты стал участник Парада Победы гвардии старший сержант Николай Дитятев
На первой полосе "Алтайки" от 25 июля 1945 года главным был снимок Евгения Халдея: солнечный день, счастливые лица солдат, плакат "Мы из Берлина!"... Подпись под фотографией гласила: "10 июля из Берлина отправился первый эшелон с демобилизованными из Красной Армии и возвращающимися на родину советскими бойцами". Разведчик Николай Дитятев тоже стал героем этого номера нашей газеты. Но он из Курляндии вернулся на родину раньше - чтобы участвовать в Параде Победы 24 июня 1945-го...
Во время войны делегации из 56-й Гвардейской Смоленской дивизии не раз приезжали на Алтай. Для бойцов дивизии собирали подарки жители края, о ней рассказывали на страницах "АП". И эта дружба военных лет закономерна: ведь в 56-ю Гвардейскую стрелковую дивизию в апреле 1943-го были объединены 74-я Отдельная стрелковая добровольческая Сталинская бригада алтайцев-сибиряков и 91-я Особая стрелковая Сибирская добровольческая бригада. У "Алтайки" же есть особенный повод для гордости: комиссаром 74-й был редактор нашей газеты Алексей Стручков.
Голос живой
Третья полоса того самого июльского номера "АП" была озаглавлена просто - "56-я Гвардейская Краснознаменная Смоленская дивизия". Во вступлении сообщалось, что делегация ее прибыла на Алтай на две недели, чтобы встретиться с жителями края. Газета опубликовала письмо трудящимся родного Алтая от воинов дивизии и рассказы членов делегации, с портретами авторов - гв. ст. лейтенанта Г. Золотухина, гв. капитана А. Зенкова, гв. ст. сержанта Н. Дитятева.
Материалы дважды орденоносца Зенкова и парторга части орденоносца Золотухина были, что называется, информационно насыщенными - рассказывали о боях и воинах. В тексте же Николая Дитятева даже мастерство литобработчика не смогло скрыть голос настоящего, живого героя. Ну разве только в финале рассказа:
"Вовек не забуду Красную площадь в этот день, отцовскую улыбку родного Сталина. Сколько раз я на фронте мечтал увидеть товарища Сталина. И теперь, проходя церемониальным маршем мимо мавзолея Ильича, я с жадностью смотрел на нашего гениального полководца, с именем которого мы шли в самые жестокие бои и всегда выходили победителями".
Рассказ Николая разительно отличался от политически верного "церемониального" финала.
Начинал свое повествование Дитятев словами о радости Победы, о "настоящей счастливой правде". А потом дал землякам "краткий отчет": как он ушел на фронт, за что получил боевые награды.
Жаль, что я не нашла этот материал раньше лет на тридцать... В восьмидесятых в нашем общежитии, где жили историки и филологи АГУ, вахтером работал дядя Коля. Мы его любили. Однажды на празднике, посвященном 9 Мая, парни с истфака усадили нашего вахтера на почетное место и объявили: "А сейчас мы поставим любимую песню Николая Никаноровича Дитятева "Прощайте, скалистые горы!" Многие из студентов тогда впервые узнали, что наш дядя Коля воевал...
"А привыкли - ничего!"
Дитятевы - род сибирский, коренной. Известно, что в Шадрино предки нашего героя жили еще в конце XVII века. И в этом селе, и в Бельмесево есть и сейчас Дитятевы.
Отец Николая жил в Барнауле. В детстве и юности он не пропускал ни одного кулачного боя на Горе. В Первую мировую его удаль обернулась геройством: заслужил он за храбрость два Георгиевских креста. Вернулся домой, женился. Родились в семье три сына, Николай был старшим.
Он появился на свет в декабре 1921-го. После школы учился в Казанском индустриально-политехническом техникуме на валяльно-войлочном отделении. В армии не служил, из-за проблем со слухом был белобилетником, военными знаниями похвастаться не мог. На фронт ушел добровольцем в феврале 1943-го, а уже 29 марта принял боевое крещение, и не где-нибудь - в разведке!
Вот как вспоминал об этом наш герой:
"Ст. сержант Яков Пальников подошел ко мне и спросил:
- Бывал когда-нибудь в разведке?
Когда бы это мне быть, если я только-только учиться кончил, поэтому я и ответил:
- Не бывал!
А он опять:
- А слыхал про разведку?
- Слыхал...
- Ну а теперь сам увидишь и почувствуешь, - сказал он, улыбнувшись, и, похлопав по плечу, добавил шуткой-прибауткой: - Ну и нам-то страшно было, а привыкли - ничего!"
В тот первый рейд за языком ушла группа из девяти человек, пятеро из которых были не новичками. Пришлось ползти через речку Ловать - хоть и скованную еще льдом, но уже покрытую слоем воды. "Перед началом операции нам беспрерывно твердили - бесшумность, бесшумность и еще раз бесшумность, - вспоминал Дитятев. - Но как достигнуть этого, если кажется, что слышно, как сердце стучит. А тут еще, как назло, вода хлюпает. На животе переползли через трескающийся лед..." Языка разведчики в тот раз добыли, первого во фронтовой биографии нашего героя - а всего их было тринадцать. После боевого крещения Дитятева зачислили в группу захвата.
Первой наградой героя стала медаль "За отвагу" (хотя представляли его к ордену Красной Звезды): "Гвардии красноармеец - разведчик Дитятев в ночь на 23.8.43 г. выполняя боевую задачу командования по захвату контрольного пленного... бесшумно подполз к огневой точке - станковому пулемету противника и по сигналу командира уничтожил расчет станкового пулемета. Автоматом и ручной гранатой забросал траншею противника (так в тексте. - Прим. авт.).
Несмотря на сильный огонь противника тов. Дитятев вынес тяжело раненного командира".
Дитятев до конца войны заслужил еще награды - два ордена Красной Звезды. Первый - за операцию, в которой были взяты два языка, два станковых пулемета и уничтожено восемь фашистов. Второй - за участие во взятии сразу трех языков!
Другая газета
Но не только "Алтайка" рассказала о нашем герое летом 1945-го. Делегация Гвардейской дивизии побывала в Рубцовске. Вот что писала газета "Большевистский призыв":
"Рубцовчане более подробно узнали о подвиге комсомолки Веры Турубаровой в конце сентября и в начале августа 1945 года, когда гостили в городе делегаты 56-й Гвардейской Краснознаменной Смоленской стрелковой дивизии гв. ст. лейтенант Г. Золотухин и гв. ст. сержант Н. Дитятев. Они посетили тракторостроителей, алтайсельмашевцев, побывали и в других организациях города. Фронтовики-алтайцы рапортовали, что доверие трудящихся Алтая они оправдали.
Тогда же гвардии старший сержант Николай Дитятев рассказал о последнем подвиге Веры Турубаровой. "...Кто не знает в нашей гвардейской части санинструктора, рубцовской девушки-героя Веры Турубаровой, трудно сказать. Она была примером для бойцов, про ее боевую жизнь можно рассказать десятки славных историй.
Это произошло в Смоленской области, в районе города Красный, в том самом месте, где в первую Отечественную войну 1812 года были разбиты войска Наполеона. Часть, в которой служила Вера, попала в трудное положение. На высоте закрепились фашисты. Их необходимо было выбить. Один из батальонов части несколько раз ходил в атаку, но безуспешно. Тогда из траншеи выскочила Вера с высоко поднятым автоматом, со словами: "Вперед, за Родину!" За ней поднялись бойцы. В упорном бою высота была взята".
Тяжело раненная, Вера Турубарова скончалась после боя...
"Встать под огонь..."
В семье Дитятевых героем был не только Николай. Почетным гражданином Барнаула стал его двоюродный брат Николай Константинович Дитятев. Моряк Тихоокеанского флота, по окончании Великой Отечественной он продолжил воевать и был удостоен медали "За победу над Японией". В мирное время к ней прибавились ордена Трудового Красного Знамени и Октябрьской Революции.
Память о родных фронтовиках хранят потомки Дитятевых.
- После войны дед работал технологом в пимокатной артели, затем был главным инженером барнаульской сапоговаляльной фабрики, рабочим на КХВ, на пенсии трудился в АХЧ классического университета. Про войну он мне ничего не рассказывал, - вспоминает Павел, внук Николая Дитятева. - Только однажды я случайно подслушал...
Рыбалка была страстью деда, ведь вырос он на Горе - Обь прямо за огородом. Как-то раз - я еще совсем пацаном был, а дед уже старым - отец решил свозить его на рыбалку. Взяли и меня с собой.
Ночью они у костра уху ели под чарочку, а я вдруг проснулся в палатке: дед отцу как раз про войну рассказывал. Про то, как однажды в разведке практически в упор застрелил фашиста. И еще про то, как было невыносимо страшно под артобстрелом, как порой хотелось встать под огонь и все таким образом закончить... Думаю, отец только это про войну и сумел из деда вытянуть.
Зато дед любил рассказывать, как долго их муштровали перед Парадом Победы, сколько сапог они стоптали. И какая красивая была Москва праздничная... Всматриваясь в кадры хроники Парада 1945 года, я, конечно, каждый раз стараюсь разглядеть в колонне деда, но все не удается.
Пока дед был жив, все наши родственники собирались у него на 9 Мая за столом, смотрели по телевизору парад. А сейчас мы ходим в "Бессмертном полку"...
Фото из архива семьи Дитятевых
Стиль и орфография приведенных документов сохранены.
